Митрополит Киевский и всея России, духовный писатель, умер в 1431 г. Уроженец Морейского города Монемвазии (иначе Мальвазии), Фотий всю первую половину жизни провел на родине; с молодых лет чувствуя влечение к уединенной жизни, он еще отроком удалился в монастырь к уважаемому в свое время старцу Акакию.
Когда Акакий был избран в митрополиты Монемвазийской митрополии и должен был оставить пустыню, Ф. последовал за любимым наставником и остался по-прежнему в числе близких к нему людей. Одним из последствий таких отношений между учеником и учителем было возведение Фотия на русский митрополичий престол, оставшийся праздным в 1406 г. после смерти митрополита Киприана.
Обстоятельства назначения Фотия русским митрополитом были следующие: в 1408 г., когда Константинопольский патриарх получил известие о смерти Киприана и просьбу московского великого князя Василия Димитриевича о назначении нового митрополита, Ф. случайно находился в Константинополе по поручению Акакия; питомец всеми ценимого митрополита Монемвазийского, к тому же уроженец Мореи, где было много славян, может быть, даже несколько знакомый с их языком, естественно обратил на себя внимание патриарха Матфея.
Не слушая его просьб позволить ему предаться монашеской жизни, не обращая внимания на его боязнь ехать в Россию, Фотия избрали в митрополиты, убедили исполнить волю патриарха и 2 сентября 1408 г. рукоположили. 1-го сент. 1409 г. Ф. прибыл в Киев; проведя там около полугода, он 22 апр. 1410 г. торжественно въехал в Москву.
Первые заботы Фотия по приезде в митрополию были обращены на паству, почти четыре года остававшуюся без митрополита; видя распространение разных пороков и среди мирян и среди духовенства, он рассылал по городам послания, писал поучения для проповедования, так как, плохо зная русский язык, первое время сам не мог говорить в церквах.
В то же время, найдя свою митрополию разоренной, церковное имущество после смерти митр. Киприана расхищенным, он начал добиваться возвращения похищенного.
Энергические действия Фотия в этом деле скоро вооружили против него многих знатных людей, в руках которых оказались бывшие церковные собственности; мало того, те же старания Фотия возбудили неудовольствие и в самом великом князе, в казну которого поступали некоторые доходы с бывших церковных и митрополичьих имений; несогласия с князем, впрочем, можно думать, не были продолжительны, и поучения Фотия к князю о неприкосновенности церковных имений имели результат благоприятный для Фотия; мало того, между митрополитом и великим князем скоро началось даже некоторое сближение; можно думать, что повод к нему заключался в начавшихся переговорах Василия Димитриевича с Византийским императором Мануилом о браке Анны, дочери Василия, с наследником Византийского престола.
Через год после приезда в Москву, в 1411 г. значение Фотия было уже настолько сильно, что многие его недоброжелатели принуждены были бежать из московского княжества.
Но, когда начали улаживаться дела Фотия в Москве, новые невзгоды настали для него в литовской части его митрополий.
Сначала вследствие распоряжений польского короля Владислава обнаружились разные притеснения православных в русских областях, соединенных с Польшею (1412), затем договорами короля Владислава с литовским великим князем Витовтом (1413) те же притеснения православия в связи с предоставлением исключительных прав католикам начались и в Литве. Вслед за этим вновь открылось уже не новое движение к отделению от Москвы литовской части митрополии; после того как неоднократные просьбы Витовта перед Константинопольским патриархом об учреждении самостоятельной митрополичьей кафедры для Литовского княжества не были уважены в Константинополе, собор литовско-русских епископов по приказанию Витовта избрал своего самостоятельного митрополита (1415); попытка Фотия предупредить это избрание окончилась для него плачевно: он был ограблен во время путешествия в Литву, наместники его выгнаны, их места заняты княжескими управителями, наконец составлена была опись городов и селений, долженствующих войти в состав литовской митрополии.
Разделение всероссийской митрополии, в общем вполне в то время естественное вследствие политических видов Витовта, в частности нельзя не считать следствием ошибок Фотия; его пристрастие к монашескому обиходу и уединенной жизни, предпочтение Москвы Киеву, нерадение о литовских областях (где он был лишь в 1408 и 1411 гг.), заведование ими через наместника, в известной мере оправдывают Витовта.
Отдельное существование литовской митрополии продолжалось не долго; поставленный с 1415 г. литовский митрополит Григорий Цамблак в 1419 г. скончался; нового митрополита Витовт не назначил и Ф. с его согласия вступил в управление литовскими областями. - Близкий человек к московскому князю, Ф. обыкновенно принимал горячее участие и в трудных политических обстоятельствах его княжества, к которому по-прежнему тяготел, хотя после 1419 г. и чаще посещал свои западные области.
Особенно большую услугу он оказал новому великому князю московскому, 13-летнему сыну Василия Димитриевича († 1425), впоследствии получившему прозвание Темного, когда угрожала новая усобица со стороны его дяди Юрия Димитриевича.
Умиротворить князя Юрия Фотию удалось благодаря тому, что его отъезд из Галича, куда он являлся в качестве посла к Юрию, совпал с началом мора в этом городе; испуганный Юрий бросился в догоню за Фотием, вернул его в город и обещал примириться с племянником; а между тем мор стал ослабевать; это было новым доказательством чудесной силы Фотия и правоты его дела. Ф. скончался 2 июля 1431 г. и погребен в московском Успенском соборе.
В 1472 г., по случаю перестройки собора, гроб его был извлечен из земли вместе с гробами святителей Ионы, Феогноста и Киприана и затем вновь похоронен в том же соборе; здесь он находится и доныне под спудом.
По общепринятому мнению день 27 мая 1472 г. считается днем обретения мощей четырех упомянутых святителей и 1472 г. годом их канонизации; но между тем известно, что в 1472 г. канонизирован был один митрополит Иона и что ни в XV, ни в XVI, ни в XVII веках празднования памяти митрополитов Киприана, Феогноста и Фотия не было ни вообще в России, ни в частности в московском Успенском соборе.
В настоящее время память Фотия празднуется 2 июля и 27 мая. Краткий обзор главнейших событий жизни Фотия, сохранившийся в летописях, дает сравнительно тусклый его облик; эту неполноту в значительной степени устраняют произведения самого архипастыря.
Служба Фотия в России совпала с трудным временем для его второго отечества; не прекратившаяся еще усобица князей, набеги татар, несвоевременные морозы и снега до жатвы, засухи и лесные пожары, неурожаи, идущие за такими явлениями, и далее дороговизна, голод, повальные болезни были нередким явлением в эти годы и представлялись указанием близкого конца мира; физические бедствия способствовали развитию бедствий духовных, распространению разврата и пороков среди мирян и духовенства, церковных неустройств, ересей и пр. В борьбе с этим злом прошла пастырская деятельность Фотия; человек образованный, хорошо знакомый с священным писанием, правилами церкви и творениями святых отцев и вместе с тем пастырь заботливый, обращавший внимание на нужды паствы, он писал многочисленные послания, составлял поучения.
Труды Фотия, в литературном отношении маловажные, тем не менее представляют значительный интерес, как проявление его деятельности и вместе с тем как изображение духовного состояния русского народа того времени; этим достоинством в особенности отличаются следующие его произведения: послание в Новгород (1410 г.) и близкое к нему по содержанию послание в Псков, в которых он напоминает забытые церковные постановления о крещении детей, о совершении браков, запрещает поединки, ранние браки, осуждает совместную жизнь в монастырях чернецов с черницами, занятия священников торговлею и ростовщичеством, увлечения мирян чародейством, вступление в четвертый брак и пр. Далее следует упомянуть грамоты против ереси стригольников (1416 и 1427 гг.), грамоты Псковскому духовенству (1417 и 1422 или 1425 гг.) о соблюдении церковных правил и обрядов, послание в Снетогорский монастырь о соблюдении общежительного устава (1418 г., послание к Псковскому духовенству о совершении церковных служб, между прочим разрешающее вопрос о троекратном произнесении "аллилуиа" (1419 г.). Труды Фотия, не имеющие отношения к тогдашней действительности, как сказано выше, малозначительны; таковы его учительные послания, поучения, долго считавшиеся оригинальными, а, как теперь доказано, представляющие иногда компиляцию (чаще плохую, чем удачную) из произведений византийских писателей, иногда же просто перевод (напр., слово о бездождии, вторая часть которого, представляющая, может быть, отдельное слово, есть дословный перевод прекрасного слова Василия Великого).
К недостаткам учительных произведений Фотия надо отнести плохую русскую речь, обилие греческих оборотов и невразумительность.
Наконец следует упомянуть еще одно сочинение Фотия, стоящее в ряду других несколько самостоятельно, именно его завещание, в котором сообщаются, между прочим, сведения о его жизни до приезда в Россию.
Относительно того, на каком языке писал Ф., нельзя дать определенного ответа: сохранившиеся подлинные его подписи на духовных грамотах Василия Димитриевича, написанные по-гречески, наводят некоторое сомнение относительно сведений его в русской грамоте; этому предположению, впрочем, следует противопоставить то обстоятельство, что греческих подлинников сочинений Фотия не сохранилось и что, напротив, по словам Строева, сохранилась русская рукопись, в которой находятся сочинения Фотия "со многими вставками и помарками, некоторые в двух экземплярах, один чище другого", как бы черновые и перебеленные.
Горский: "Ф., митроп.
Киевский и всея России" ("Прибавление к изданию творений св. отцев", ч. 11, 1752, с. 206-271). - Макарий: "История русской церкви", т. 4 и 5 (1866). - А. Вадковский (еп. Антоний): "О поучениях Ф., митр. Киевского и всея Руси" ("Правосл. собеседник", 1875, ч. 2, 284-315; ч. 3, 57-86). - Строев: "Библиографический словарь", 1882, ст. 278-287. - Филарет: "Обзор русск. духовн. литерат." (1884). - Карамзин: "История госуд. Рос.", т. 5. - Соловьев: "История России", т. 1 (1895). - Голубинский: "История канонизации святых в русс. церкви" (1894). - Филарет: "Русские святые" (1882). - Барсуков: "Источники русской агиографии" (1882), с. 575-578. - С. Шевырев: "Ист. русс. словесности", ч. 3 (1858). - Митр. Евгений: "Словарь историч. о писат. духовного чина", т. 2 (1827). - Чистович: "Очерк истории западно-русс. церкви" (1882), ч. 1. - Николаевский: "Русс. проповедь в XV и XVI вв." ("Журнал Министерства народного просвещения", 1868, №№ 2 и 4). - Экземплярский: "Великие и удельные князья сев. Руси". - "Словарь историч. о святых, прославленных в Российской церкви" (1836). - Арх. Леонид: "Святая Русь" (1891). - "Русский сводный иконописный подлинник XVIII в." ("Вестник общества древнерусского искусства", 1876, ч. 11-12, с. 106). - Павлов: "Первоначальный Славяно-русск. номоканон" (1869), с. 11-12. - Филимонов: "Иконные портреты на большом саккосе Фотия митр." ("Вестник общества древнерусского искусства", 1875, в. 6-10). - Кротков: "Плащаница всеросс. митроп.
Фотия" (1864). - Невоструев: "Монограмма всеросс. митроп.
Фотия " (Сборник 1866 г., издание Общества древнерусского искусства, 175 и 181). - Описаний библиотек, в коих сохранились рукописи с сочинениями Фотия, не указываем; не указываем также первоисточников для его биографии (летописей), по большей части отмеченных в перечисленных выше трудах, и источников второстепенного значения. - Сочинения Фотия были напечатаны в "Актах Археограф. экспед.", т. I, № 369; в "Актах историч.", т. I; в "Дополн. к Актам историч.", т. I; у митр. Макария в "Истории Русс. церкви ", IV, 377-382; в "Правосл.
Собеседнике", 1860, т. 2 и 3; 1861, т. 2; 1875, ч. 3; в "Русск. историч. библиотеке", т. VI. - Послания и грамоты Фотию см. в "Актах Археограф. экспедиции", т. I, №№ 20 и 23; в "Актах, отн. к истории запад. России", т. I, № 23; в "Летописях занятий Археограф. комиссии", т. 3, с. 26-28; в "Русской исторической библиотеке", т. VI, №№ 37 и 40. т. VIII, № 2. Вс. С - ий. {Половцов} Фотий, Митрополит Киевский - Митрополит Киевский и всея России, родом Грек, воспитывался в Аморрейской Стране около Мертвого моря, что в Палестине, у Епископа Акакия.
В 1407 году послан он был от него по некоторым нуждам к Императору Мануилу в Константинополь и там избран в звание Митрополита всея России, а посвящен (как сам он пишет в своем Духовном Завещании) 6917, т.е. 1410 года Сентября 1, Константинопольским Патриархом Матфеем, и того ж года в самый день Пасхи прибыл в Москву.
Российскою Церковью он управлял 21 год и скончался в Москве 6939 года, т.е. 1731 года Июля 2. При нем в 1415 году разделилась Всероссийская Митрополия на две, на Киевскую и Московскую, однако ж вскоре паки соединились.
Из сочинений сего Митрополита в Новогородской Софийской библиотеке между рукописями сохраняется очень чистый полустанный список 16 Поучений Князьям и Боярам и всему Священному, Монашескому и мирскому Чину, а при них находится и его Духовное Завещание, в коем он описал и Жизнь свою. В Московской Патриаршей библиотеке между Посланиями Российских Митрополитов есть сверх упомянутых и его многие другие.
В Степенной Книге помещено краткое его Жизнеописание, а в V части Никоновой Летописи - и Завещание его, в коем означен Индикт 2, а по нашей Пасхалии был тогда Индикт 10. {Болховитинов}
(впоследствии митрополита Монемвасийского). В 1408 году , когда Фотий находился в Константинополе у Патриарха с поручением от митрополита, встал вопрос о замещении русской кафедры после кончины святителя Киприана . Выбор Патриарха Матфея пал на Фотия. 2 сентября 1408 года Фотий был хиротонисан. 1 сентября 1409 года прибыл в Киев ; 22 апреля 1410 года торжественно въехал в Москву .
Полгода он жил в Киеве (сентябрь - февраль ), занимаясь устроением дел южных епархий Русской Церкви, входивших тогда в состав княжества Литовского . Видя, что престол митрополита не может находиться в Киевской земле, всё более подпадавшей в зависимость от католической Польши , по примеру прежних русских митрополитов, перенёсших своё местопребывание сначала во Владимир , а затем в Москву , митрополит Фотий на Пасху 1410 года прибыл в Москву. Москву застал разорённой недавним нашествием Едигея , а митрополичье хозяйство запущенным за три с половиной года после смерти Киприана и разворованным и принялся за его восстановление.
Фотий был похоронен в кремлёвском Успенском соборе рядом с митрополитом Киприаном .
Его останки были извлечены из земли в 1472 году в связи с перестройкой Успенского собора - вместе с гробами святителей Ионы , Феогноста и Киприана; затем вновь преданы земле в том же соборе. 27 мая 1472 года принято считать днём обретения мощей четырёх упомянутых святителей, а 1472 год - годом их прославления ; однако известно, что в 1472 году канонизирован был один митрополит Иона и что вплоть до XVII века не было ни всероссийского, ни местного празднования памяти митрополитов Киприана, Феогноста и Фотия .
В Русской православной церкви память святителя Фотия совершается 2 (15) июля и 27 мая (9 июня).
|
||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
В день преставления, 16 сентября , а также в Соборах Волынских , Галицких , Киевских и Московских святых
Первые заботы Фотия по приезде в митрополию были обращены на паству, почти четыре года остававшуюся без митрополита; видя распространение разных пороков и среди мирян и среди духовенства, он рассылал по городам послания, писал поучения для проповедования, так как, плохо зная русский язык, первое время сам не мог говорить в церквах.
После четырехлетнего отсутствия митрополита в Москве и после недавнего Эдигеева нашествия дом митрополита был опустошен; владения его были расхищены сильными людьми; много попало и в казну великого князя.
Фотий начал собирать расхищенное и этим обидел многих бояр. Сохранилось послание Фотия к Василию Дмитриевичу , в котором митрополит просит государя, чтобы все, что отдано церкви Божией его прародителями и утверждено за ней, и он с своей стороны утвердил посредством своего благочестивого списания. Из другого сохранившегося послания к великому князю видно, что и к самому государю Фотий предъявлял претензии за посягательства на доходы его кафедры. В этом послании митрополит настоятельно убеждает великого князя возвратить церкви какие-то отнятые или присвоенные им пошлины.
Боярам удалось поссорить Фотия с Василием Дмитриевичем , а слуги Фотиевы, бежавшие от него в Литву , клеветали на него вел. князю литовскому. Витовт воспылал ненавистью к Фотию и решил отнять у него литовскую митрополию. Фотий решил отправиться в Литву, чтобы сделать попытку примирения с Витовтом, а в случае неуспеха попытки - пройти в Константинополь и хлопотать у патриарха о возбранении Витовту ставить особого митрополита.
Когда Фотий явился в Литве, то по приказанию Витовта был схвачен, ограблен и возвращен в Москву . В особые митрополиты литовские был в году поставлен Григорий (Цамблак) .
Фотий разослал окружные послания , в которых выставлял на вид незаконность поставления Григория и требовал, чтобы православные не имели с ним общения.
Разделение всероссийской митрополии, в общем, вполне в то время естественное вследствие политических видов Витовта , нельзя не считать отчасти следствием ошибок Фотия; его пристрастие к монашескому обиходу и уединенной жизни, предпочтение Москвы Киеву, нерадение о литовских областях (где он был лишь в и годах), заведование ими через наместника в известной мере оправдывают Витовта.После смерти Григория Цамблака обе половины Русской Церкви опять соединились под властью Фотия.
В правление Фотия и при его участии и содействии прекратила свое существование во Пскове явившаяся там секта стригольников .
Близкий человек к московскому князю, Фотий обыкновенно принимал горячее участие и в трудных политических обстоятельствах его княжества, к которому по-прежнему тяготел, хотя после г. и чаще посещал свои западные области. Особенно большую услугу он оказал новому великому князю московскому, 13-летнему сыну Василия Димитриевича (+ 1425), впоследствии получившему прозвание Темного, когда угрожала новая усобица со стороны его дяди Юрия Дмитриевича . Умиротворить князя Юрия Фотию удалось благодаря тому, что его отъезд из Галича , куда он являлся в качестве посла к Юрию, совпал с началом мора в этом городе; испуганный Юрий бросился в догоню за Фотием, вернул его в город и обещал примириться с племянником; а между тем мор стал ослабевать; это было новым доказательством чудесной силы Фотия и правоты его дела.
При вторичном вступлении в заведование литовской митрополией, после смерти Цамблака, Фотий обратился с учительным посланием ко всему населению этой митрополии .
Известны еще
Особенную важность для Церкви получило впоследствии послание Фотия к псковскому духовенству о совершении церковных служб, между прочим, разрешающее вопрос о троекратном произнесении "аллилуиа" ( г.).
Церковные слова и учительные послания Фотия не отличаются самостоятельностью и представляют собой простые компиляции из произведений византийских писателей, иногда же просто перевод (напр. слово о бездождии, вторая часть которого - дословный перевод слова Василия Великого). Из биографии Фотия не видно, чтобы он получил где-нибудь систематическое образование; он обладал только обширной богословской начитанностью. В поучениях Фотия цитируются Василий Великий , Григорий Богослов , Иоанн Златоуст , Иоанн Лествичник , Дионисий Ареопагит и др.
Родился в Греции в городе Монемвасия. «Измлада», согласно его Духовной грамоте, он отказался от светского пути жизни и отдал себя под духовное руководство старца Акакия (впоследствии митрополита Монемвасийского). В 1408 году, когда Фотий находился в Константинополе у Патриарха с поручением от митрополита, встал вопрос о замещении русской кафедры после кончины святителя Киприана. Выбор Патриарха Матфея пал на Фотия. 2 сентября 1408 года Фотий был хиротонисан. 1 сентября 1409 года прибыл в Киев; 22 апреля 1410 года торжественно въехал в Москву.
Москву застал разорённой недавним нашествием Едигея, а митрополичье хозяйство запущенным за три с половиной года после смерти Киприана и разворованным и принялся за его восстановление. Полгода он жил в Киеве (сентябрь 1409 - февраль 1410), занимаясь устроением дел южных епархий Русской Церкви, входивших тогда в состав княжества Литовского.
Видя, что престол митрополита не может находиться в Киевской земле, всё более подпадавшей в зависимость от католической Польши, по примеру прежних русских митрополитов, перенесших своё местопребывание сначала во Владимир, а затем в Москву, митрополит Фотий на Пасху 1410 года прибыл в Москву.
Весной 1410 года хан Едигей, разоривший за два года до того Русскую землю, предпринял новый поход. Отряды во главе с царевичем Талычой внезапно взяли Владимир. Но Фотия в городе не было: накануне он выехал в загородный Святоозерский монастырь. Когда татары устремились в погоню, он укрылся в небольшом селении, окруженном непроходимыми болотами, на реке Сеньге. Захватчики предали разграблению Владимир и особенно Успенский кафедральный собор. Ключарь собора Патрикей претерпел страшные пытки и принял мученическую кончину, но не открыл место, где спрятал церковные святыни и сокровища.
Фотию удалось восстановить единство Русской Церкви: Литовская митрополия, учреждённая по настояниям князя Витовта для южных и западных русских православных епархий, была упразднена в 1420 году. В том же году Фотий посещает возвращённые епархии и приветствовал паству обширным учительным посланием.
В летописи содержится повесть о видении, бывшем Фотию за год и около четырёх месяцев до его смерти, - видении ангела, который сообщил ему, что ему дается «седмица» для рассмотрения жизни и «управления паствы». После этого Фотий написал Духовную грамоту, взяв за образец - это отмечает и летопись - Духовную грамоту митрополита Киприана: «…написа такоже грамоту преже преставлениа к Богу чюдну, по образу преждь сего бывшаго Киприана митрополита».
Фотий был похоронен в кремлёвском Успенском соборе рядом с митрополитом Киприаном.
Его останки были извлечены из земли в 1472 году в связи с перестройки Успенского собора - вместе с гробами святителей Ионы, Феогноста и Киприана; затем вновь преданы земле в том же соборе. 27 мая 1472 года принято считать днём обретения мощей четырёх упомянутых святителей, а 1472 год - годом их прославления; однако известно, что в 1472 году канонизирован был один митрополит Иона и что вплоть до XVII века не было ни всероссийского, ни местного празднования памяти митрополитов Киприана, Феогноста и Фотия.
В Русской православной церкви память святителя Фотия совершается 2 июля и 27 мая (по юлианскому календарю).
Святитель Фотий, митрополит Киевский и всея Руси, был родом грек из пелопоннесского города Монемвасии (Мальвазии). Еще в отроческие годы он поступил в монастырь и был пострижеником старца Акакия, великого подвижника (впоследствии митрополита Монемвасийского). В 1408 году, когда Фотий находился в Константинополе у Патриарха с поручением от митрополита, встал вопрос о замещении русской кафедры после кончины († 1406; память 16 сентября). Выбор Патриарха Матфея (1397-1410) пал на Фотия, известного своей ученостью и святостью жизни. 1 сентября 1408 года святитель Фотий поставлен в митрополита и через год прибыл на Русь.
Полгода он провел в Киеве (сентябрь 1409-февраль 1410), занимаясь устроением дел южных епархий Русской Церкви, входивших тогда в состав княжества Литовского, а точнее, как его называли, Литовского и Русского. Святитель видел, что престол митрополита - духовное средоточие церковной жизни Руси - не может находиться в Киевской земле, все более подпадавшей в зависимость от католической Польши. По примеру прежних русских митрополитов, перенесших свое местопребывание сначала во Владимир, а затем в Москву, митрополит Фотий в день Святой Пасхи 1410 года прибыл в Москву.
22 года подвизался Святитель в многотрудном служении Предстоятеля Русской Церкви. В тяжелых условиях войн, междоусобных браней, грабительских набегов татар он сумел высоко поднять духовное значение, материальную обеспеченность и благолепие храмов Московской кафедры. Благосостояние Церкви позволяло святителю Фотию оказывать большую помощь оскудевшему Константинопольскому Патриархату, укреплять международное значение Русской Православной Церкви и Русского государства. Враги Православия не раз пытались воспрепятствовать церковно-патриотическому служению Фотия. Весной 1410 года, когда святой Фотий прибыл из Москвы во Владимир, хан Едыгей, разоривший за два года до того Русскую землю, предпринял новый поход с целью захвата в плен самого митрополита. Татарские отряды во главе с царевичем Талычой "изгоном", то есть внезапно и быстро, взяли Владимир. Но Бог сохранил праведника: накануне, не подозревая об опасности, святитель выехал в загородный Святоозерский монастырь. Когда татары устремились в погоню, он укрылся в небольшом селении, окруженном непроходимыми болотами, на реке Сеньге. Не сумев захватить митрополита, озлобленные татары предали разграблению Владимир и особенно Успенский кафедральный собор. Ключарь собора Патрикей претерпел страшные пытки и принял мученическую кончину от грабителей-татар, но не открыл место, где спрятал церковные святыни и сокровища.
Стараниями святого митрополита Фотия было восстановлено молитвенно-каноническое единство Русской Церкви: отдельная Литовская митрополия, учрежденная по настояниям князя Витовта для южных и западных русских православных епархий, в 1420 году была упразднена. Святитель в том же году посетил возвращенные епархии и приветствовал паству обширным учительным посланием. Мудрый и высокообразованный пастырь оставил много поучений и посланий. Большое Богословское значение имели его обличения на возникшую в Пскове еще до его правления ересь стригольников. Усилиями мудрого святителя ересь прекратилась (в 1427 году).
Важными церковно-историческими источниками являются составленный святым Фотием "Чин избрания и поставления епископов" (1423), "Поучение о важности священного сана и обязанностях священнослужителей", а также "Духовное завещание", в котором повествуется о его жизни. Великим делом святителя было также составление под его руководством Общерусского летописного свода (около 1423 года).
20 апреля 1430 года святой архипастырь был извещен Ангелом о предстоящей кончине и мирно почил о Господе в указанный ему срок, в праздник Положения Ризы Богородицы, 2 июля 1431 года. Мощи его были обретены в 1471 году. В Оружейной палате Московского Кремля хранятся два саккоса святого митрополита Фотия.
Иконописный подлинник |
|
Москва. XVI."Боголюбская" с избранными святыми (В среднике изображены святители Московские Петр, Фотий, Макарий, блаженные Максим, Иоанн). Истома Савин. Икона (Складень трехстворчатый). Москва. Конец XVI - начало XVII в. Размер створок 35 х 15. |
|
